Что-то мешает верить в «энергокоммунизм»

Но что-то мешает верить в радостно-оптимистические прогнозы экспертов (как отечественных, так и зарубежных): то ли наличие в них сказочного слова «коммунизм» с приставкой «энерго», то ли неплохое знание реалий энергетического рынка.

Нет веры в «энергокоммунизм» (как и в любой другой) по очень простой причине: главная задача для любого рынка — продать как можно больше. А что такое энергосбережение и энергоэффективность по рыночной сути? Это снижение затрат, снижение объемов продаж, что в современном понимании рынка — неразрешимое противоречие, хотя и узаконенное принятием ФЗ «Об энергосбережении и повышении энергоэффективности». Но и до этого более 90 % потребителей энергорынка страны пытались экономить на энергозатратах. В регионах принимались целые программы по энергосбережению.

Россия, как и 10-20 лет назад продолжает оставаться одной из самых энергоемких стран мира. По данным исследовательского центра Всемирного банка, экономика РФ в 2013 году «съела» более 7,2 % всей выработанной в мире электроэнергии.

Парадокс заключаются в том, что энергетиков такой сценарий экономического развития вполне устраивает — из года в год растут объемы продаж, а хроническая инфляция не дает упасть цене на потребляемые киловатты. Более того, государство регулярно повышает энерготарифы в начале каждого бюджетного года.

Такой затратный вектор развития экономики категорически не устраивает сотни тысяч российских предпринимателей, теряющих на энергозатратах от 30 до 45 % прибыли. Они заинтересованы в энергосбережении, но еще одно противоречие заключается в следующем: чтобы заниматься энергосбережением, нужны огромные инвестиции. В свое время экспертная группа Минэкономразвития РФ провела исследования в основных отраслях промышленности и пришла к выводу, что почти 70 % предприятий не могут позволить себе такую роскошь, как энергосбережение киловатт: нет денег на закупку нового энергосберегающего оборудования и внедрение энергосберегающих технологий.

Даже на самых благополучных и прибыльных отечественных производствах выгода от энергосберегающих мероприятий не так очевидна, как у их коллег на Западе. В чем же дело? Один из директоров ижевского бизнес-центра, понимая, что само по себе энергосбережение киловатт — магистральное и перспективное направление на ближайшее будущее, тем не менее, смущаясь от того, что его могут принять за ретрограда, все же признает, что «хотя мы и внедрили у себя много систем, которые в мировой практике используются для энергосбережения, сегодня, честно говоря, это для нас невыгодно. Но мы делаем это с учетом будущей перспективы».

Почему? Оказывается, все дело в неразвитости нашего энергетического рынка, в хаосе, который царит на нем, хаосе иногда сознательном, иногда стихийном. Так, разница в цене киловатт-часа достигает на нем 300 %! Крупные промышленные предприятия, потребляющие электроэнергию в колоссальном количестве, платят 1,8-2 рубля за киловатт-час, а кафе, магазины, прочие предприятия малого и среднего бизнеса считают киловатт по 5-6 рублей… Что получается? Получается, что наши энергетики умышленно стимулируют такую «энергоэффективность» экономики: чем больше потребляешь киловатт, тем меньше платишь, а чем меньше покупаешь (а фактически энергосберегаешь!) — тем дороже платишь.

Что дальше?

Вот еще одно признание, анонимное: «…Предприятиям внедрение энергоэффективных технологий невыгодно. Мы, — говорит один из директоров пермского энергопредприятия, — энергетики, продолжаем работать с использованием затратного метода формирования тарифов, при котором снижение потерь энергии приводит к уменьшению объема ее отпуска. Поэтому нам тоже невыгодно внедрять энергосберегающие технологии. Новый федеральный закон об энергосбережении сделал только первый шаг, очень важный шаг, но он ситуацию пока кардинально не переломил».

Поясним, почему новый закон пока не «переломил ситуацию». Для того чтобы ФЗ «Об энергосбережении и повышении энергоэффективности» заработал в полную силу, различным министерствам и ведомствам необходимо было разработать и принять 48 подзаконных актов (ведомственных постановлений), в которых будет прописан весь механизм реализации этого важного закона в каждом секторе национального рынка. Вместо 48 появилось лишь 11 таких регулирующих документов.

В главе «Энергетическая стратегия России до 2020 года», концепции целевой программы «Энергоэффективная экономика» — все правильно, все разумно, все очевидно, но если посмотреть параллельно на результаты последнего 2013 года, то видно, что доля возобновляемых источников энергии в топливно-энергетическом балансе страны достигла лишь 0,25 %, хотя планировалось более 0,3 %. В Германии и Франции он составляет 12 % и 11 % соответственно.

Дорогой стандарт

Сегодня экономика РФ (данные за 2013 год) потребляет 1056 млрд кВт/ч, а вырабатывает 2400 кВт, остальное экспортирует, при этом ежегодный прирост электропотребления за последние пять лет был не меньше 2,2-2,4 %. Резервных мощностей не хватает, но не хватает и самой электроэнергии. По данным Минпромэнерго РФ, в прошлом году 21 % заявок на подключение к электросетям остался неудовлетворенным. В Удмуртии этот процент значительно ниже, но это все равно много. Нужно ли в связи с этим заострить внимание на том, что в Германии таких неудовлетворенных заявок 0, столько же в США и Канаде, только в Греции и Румынии процент относительно высок — 4 % и 6 % соответственно.

Положение усугубляется еще и тем, что цена так называемого «технического присоединения» к энергосетям во многих регионах давно превосходит все мыслимые и немыслимые пределы. 

Президент Владимир Путин на совещании с энергетиками жестко заявил о недопустимости таких «вилок» на энергорынке. Однако ситуация не стала лучше. В ПФО только за последние 1,5 года стоимость подключения к сетям одного кВт увеличилась почти в два раза и достигла 70-80 000 рублей. Здесь малому предприятию в среднем требуется от 100 кВт, в денежном эквиваленте это не меньше 5 млн рублей! И это без учета затрат на проектирование и выполнение техусловий. А мы еще строим какие-то серьезные планы по развитию малого бизнеса в реальном секторе экономикий.

Тема использования альтернативного топлива и внедрения новых технологий по производству тепловой энергии давно получила «прописку» в Удмуртии. Известны, например, проекты по реконструкции котлов и переводу их на топливо, получаемое из отходов деревообрабатывающих предприятий, — коры, сучьев, опилок. В республике есть предприятия, которые освоили технологии по производству пелет (брикетов из прессованного сырья), используемых для отопления жилых и производственных зданий. Остается только заменить старые котлы на новые. А котлы такие давно выпускают российские предприятия, например, в г. Нижнем Новгороде. Другое дело, что на реконструкцию старых котельных сегодня нет денег. Но их не будет и завтра, если рассчитывать только на бедные муниципальные бюджеты. То есть и здесь, на районном, городском уровне, этот вопрос вырастает до высот государственных, и без федеральных средств радикально что-то изменить за 5-6 лет вряд ли удастся.

Удовольствие для богатых

Российская энергетика сегодня — одна из самых сверхприбыльных отраслей. Ее доходы в 2013 году превысили 22 млрд долларов. В таких «шоколадных» условиях энергетическим менеджерам нужно обладать весьма экстравагантной коммерческой идеологией, чтобы сменить комфортно-доходное существование на неспокойную жизнь, полную проблем и рисков, без которых не только реформы, но даже просто модернизация экономики сегодня невозможны. Но как же иначе выполнить главную целевую задачу борьбы с энергозатратами в России, может, снизить энергоемкость ВВП на 40 % к 2020 году?

Поэтому нынешняя модель энергорынка в стране остается неизменной: энергопредприятия имеют постоянные затраты, которые не зависят от количества электроэнергии, передаваемой по электрической сети. Эти затраты, называемые в отрасли необходимой валовой выручкой, должны быть оплачены потребителями электроэнергии несмотря ни на что. Тариф же на услуги по передаче электроэнергии, составляющий львиную долю конечного тарифа, равен НВВ, деленной на количество электроэнергии, проходящей через сеть. Из этой формулы следует: чем больше энергии, тем дешевле тариф, и наоборот. Это парадокс, который тормозит развитие энергосбережения на отечественном рынке, делая его удовольствием для очень богатых компаний.