Бросить людей под землей – это безнравственно

Взрыв метана на шахте «Северная» унесла жизни 36 шахтеров и горноспасателей. Председатель Независимого профсоюза горняков России Александр Сергеев не верит в исключительно природную причину трагедии и считает, что люди стали жертвами экономии на безопасности.

Сразу подчеркну, что выскажу свое субъективное мнение, потому что детально не могу знать, так как не видел документов. По опыту и по ситуации понятно, что все сваливать только на природный фактор, как заявил в прямом эфире председатель Росгостехнадзора, некорректно. Пока в эту лаву не спустились инспекторы и не определили причину, сразу заявлять только о природном факторе нельзя. Похоже на попытку списать все на природу.

Сейчас ситуация в отрасли следующая: в 2011 года введена обязательная дегазация угольных пластов, где выделение метана более 13 кубов на тонну добытого угля. Необходимо было бурить достаточное количество скважин в пачку отрабатываемого пласта, ставить вакуумные насосы и удалять метан, прежде чем пласт начинал рубиться горновыработочным комбайном. Тогда бы тот газовый мешок, который постоянно находится в лаве (переносные газоанализаторы, появившиеся в интернете, скорее всего, показывают газ метан в лаве) не образовал бы достаточной для взрыва концентрации. Значит, предварительная дегазация, извлечение метана из пласта угля было недостаточным. Затем он, естественно, разжижался поступающим воздухом, уходил на исходящую струю, и там стационарные датчики уже не показывали превышение метана. Но газовый мешок и вероятность создания взрывоопасной 5-процентной смеси постоянно присутствовала.

Первая позиция такая: увеличивалась нагрузка на забой в результате оптимизации. Больше добывалось угля, соответственно было больше метана в газовом мешке и возрастала вероятность взрыва. Второй вариант – горный удар. Такая версия был первоначальной. Этот пласт опасный по горным ударам. Но, по правилам безопасности ,у них стояли датчики сейсмического мониторинга, которые позволяли спрогнозировать зоны повышенного горного давления, вероятного горного удара. В случае опасности на шахте были обязаны проводить профилактические меры – бурить скважины, разгружать напряженное пространство.

Достаточно ли эффективно это проводилось – вопрос к Ростехнадзору: контролировали ли они это. К ним здесь очень много вопросов, и к ответственным про проведению горных работ – тоже. Просто так заявлять о природном факторе нельзя. Его можно минимизировать. Все ли меры были приняты по минимизации? Если люди показывают, что работали в газовом мешке, и на это не реагировали ответственные работники, начиная с начальства участка и заканчивая главным инженером, генеральным директором объединения. Значит не все в порядке с организацией безопасных условий труда в «Воркутаугле».

Напомню, что полтора года назад на шахте «Воргашорская» была аналогичная ситуация. Но там шахтеры обратились к полномочному представителю нашего профсоюза, он обратился в прокуратуру, Ростехнадзор. Было собрание, на котором ребята не побоялись высказать все. В итоге прокуратура города вынудила работодателя, руководство «Воркутаугля», снизить нагрузку на забой и выделение метана. Из этого урока выводов не сделали.

На шахте «Воркутинская» был взрыв 11 февраля 2013 года. Там вообще допустили содержание взрывоопасной угольной пыли на перегрузе с конвейерного штрека на другой штрек, закоротили струю. На свежей струе фактически образовалась взрывоопасная метановая смесь. Все свалили на погибшего электрослесаря, который якобы открыл полупускатели. А кто допустил, что угольную пыль не убирали? Кто допустил такую схему проветривания и контроль за воздушной средой, что на свежей струе образовалось загазование? Никаких выводов практически сделано не было.

Сейчас легко все списать на природный фактор, который неизбежно существует при добыче угля, тем более на таких особоопасных угольных пластах, как у «Воркутаугля», но никто не снимает ответственности с руководителей. Я сомневаюсь, что датчики метана были отключены, но даже если так, то я сомневаюсь, что сами рабочие их отключают. Это происходит с негласного согласия или по принуждению со стороны руководства.

Простой рабочий зависим от руководства, и потерять высокооплачиваемую работу, которая дает более-менее нормальное существование для семьи и детей в наших угольных моногородах, тяжело. Но я хочу сказать, что после 2010 года (трагедия на шахте «Распадская», - ред.), на подобное стараются не идти. Не хочу априори мазать красной краской Горнотехнический надзор. Он тоже поставлен в такие условия собственником.

Собственник, вроде бы вкладывает деньги в системы безопасности. На шахте «Северная» стояла система сейсмического контроля, достаточно жесткая автоматизированная система газового контроля. Но с другой стороны собственник ставит жесткие производственные планы и финансовые ограничения. Когда ставится вопрос: или добывать уголь в газовом мешке, или вкладывать деньги в бурение не одной-двух, а 10-20 скважин, в установку вакуумных насосов, прокладку метанопровода. Собственник же эти условия не ставит, а руководство «Воркутаугля» и директора шахт поставлены в такие условия, что принуждают людей работать в опасных условиях, ходить по лезвию ножа.